Озаренные светом Рождества - Страница 37

Они остановились только у самого подножия. Кайл оказался сверху и в первый момент чувствовал только, как стремительно вздымается и опускается ее грудь.

— Мне нравится твой способ катания на санках, — выгибая бедра, дерзко проговорила она. — Давай еще прокатимся.

На сей раз они постарались тщательно распределить свой вес в санях.

— Готова? — спросил он.

Она кивнула.

Кайл оттолкнулся, и в воздухе зазвенел ее смех. Сани набирали скорость, и волосы Мэган, разметаемые ветром, касались его лица. Она откинулась назад и теснее прижалась к нему.

Наконец сани остановились, Кайл встал и протянул Мэган руку, помогая ей вылезти. Она поморщилась.

— Что с тобой?

— Раскалывается, — пожаловалась она и, изогнувшись, заглянула себе через плечо.

— Спина?

— Ниже, — покачала головой Мэган. — Кажется, я отшибла себе это место.

— Жду не дождусь, чтобы проверить.

— Ты получишь такую возможность.

Позже, уже дома, Кайл действительно такую возможность получил.

— Никакого дефёкта нет, — сообщил он возлюбленной, распластавшейся на кушетке голышом. Он провел ладонью по соблазнительной мягкой и гладкой плоти. Откликаясь на это движение, она чуть приподнялась над кушеткой. — Мэган, ты распаляешь мое воображение.

— Эй, чем ты там занимаешься?

— Милая, я бы с удовольствием тебе показал, — сказал он, медленно проводя пальцами по внутренней поверхности ее обнаженных бедер и подбираясь все выше.

Повинуясь инстинкту, она все больше выгибала спину, подаваясь навстречу его рукам.

— Ох, Кайл… — пролепетала она.

Мэган поерзала на стуле. Тело затекло и мышцы болели — от долгого сидения… и еще от чересчур энергичных любовных упражнений. Хвала провидению, она не выбросила последнюю коробку презервативов, до которой они с Джеком так и не добрались. Скудный запас Кайла истощился, поскольку неистощимым оказался его владелец.

Растирая поясницу и устало вздохнув, отчего в холодном воздухе студии появилось облачко пара, Мэган оглядела ворение своих рук.

Ангел, получивший имя «Бабушка Агги» и предназначенный быть Кайлу рождественским сюрпризом, а заодно и прощальным подарком, удался на славу. Мэган всегда была самым строгим своим критиком, но сейчас даже она признала, что вылепленная фигурка со сложенными на груди ручками и доброй, светлой улыбкой, возможно, лучшая из ее работ. Полная живой прелести и наивного добродушия — воплощенная любовь и ласка, — фигурка эта будет достойным выражением ее признательности человеку, давшему ей так много. Взгляд ангела был устремлен вниз, словно бы с заоблачных высот, и на нижней стороне фигурки Мэган начертала слова «Храню тебя».

Вдоволь налюбовавшись, она украсила ангелочка красным атласным бантиком — как напоминание о светлом празднике Рождества, который они с Кайлом провели вместе.

Непрошеные слезы навернулись ей на глаза. Она от души надеялась, что Кайл, глядя на ангела, будет вспоминать о ней. И тогда между ними сохранится незримая связь, которую ни время, ни расстояние не смогут нарушить.

И столь же твердо она была убеждена, что ни время, ни расстояние не смогут убить ее любовь.

— Мэган!

Заслышав его шаги на лестнице, она поспешно накинула на ангела салфетку и, выскочив на площадку лестницы, нос к носу столкнулась с Кайлом. Тот озадаченно свел брови, но промолчал.

— Я разогрел немного макарон, — сказал он. — Думал, может, ты проголодалась.

— Еще как. Спасибо.

За все время этого незатейливого обеда они едва ли обменялись парой слов. Особый мерцающий взгляд, который то в дело останавливал на Мэган ее возлюбленный, сводил ей внутренности сладкой судорогой, отбивал всякий аппетит.

Нервы ее были натянуты как струны, мысли и чувства взбудоражены до предела. Утром наступал Рождество — день, который всегда приноси ей только боль и разочарование. Кайл скоро должен был уехать.

Она уже слышала отдаленный звук могучих бульдозеров, расчищавших от снега их узкое, всего в две полосы, шоссе.

После обеда, пока он мыл посуду, она принимала ванну, искренне надеясь, что горячая вода смоет печаль с ее души. Завернувшись в полотенце и не заботясь о рубашке и трусиках, она спустилась в гостиную. Из-под обмотанного вокруг головы полотенца выбивались завитки влажных волос.

— Иди сюда. — Стоя на коленях перед камином он протянул ей руку. Терпкий запах древесного дыма смешивался с волнующим запахом его тела. Он был не брит, и пробивающаяся щетин затеняла подбородок и придавала темный оттенок глазам. В камине, потрескивая, вспыхивали дрова, и пламя наполняло комнату особым, интимным сиянием.

Она подошла, вложила свою руку в его ладони тоже опустилась на колени. Он начал медленно покрывать поцелуями ее шею, затем, спускаясь все ниже, принялся с томительной неторопливостью понемногу обнажать плечи, целуя каждый оголившийся участок тела, и что-то полыхало в его глазах, словно отражая пламя очага. Страсть. Теперь, когда она стояла перед ним совсем нагая, он не спеша подтянул в изголовье несколько подушек и взбив их, уложил ее на кушетку. Рука Мэган потянулась к его восставшей плоти, восхитительно твердой и одновременно податливой.

— Мэган… — глухо простонал он, схватил упакованный презерватив и в горячке выронил его. Она поспешила поднять оброненный пакетик и сама сорвала обертку.

— Можно мне? — взволнованно спросила она.

— Конечно… — Это прозвучало глухо, напоминая стон, потому что она уже принялась за дело и медленно, аккуратно его завершила. Наконец, совершенно истомленный, он вошел в нее. Она с готовностью встречала каждое его движение, легким вскриком отзываясь на самые глубокие проникновения. Но ей все было мало, она хотела больше, еще больше!